Лондон, мать! Сага о современных женщинах - Дарья Протопопова

Лариса чуть было не кинулась на нее с кулаками, но Мика потянул ее за руку и заныл, что пора в бассейн. А Ларисе вдруг захотелось в пансионат «Лесные дали». Подальше от всех этих, с кем даже непонятно, как ругаться. Захотелось туда, где ковровые дорожки, кисель на полдник и прогулки по территории. Захотелось даже пансионатных процедур типа кварцевания гортани. Захотелось туда, где она сама будет указывать кому-то на забытые детские трусы. Захотелось под заповедные сосны. Там их никто не тронет.

– Пошли, сына! – вдруг вырвалось у нее, когда она, наконец, нашла силы встать с лавочки.

Бабенка с ее дюймовочкой и работница спортзала давно ушли. Лариса испуганно оглянулась, но нет, кроме Мики ее никто не слышал.

– Let’s go, baby,29 – сама не зная почему, продолжила она по-английски. Целуя сына в пухлую щеку и поправляя на его груди кипарисовый крестик, она шептала: – Let’s tell daddy we want to go home soon. There is this place, it’s called Woodland Vistas. It is really far, far away from here, somewhere where your mummy was born. They won’t hurt us there. Let’s go!30

Глава 5

Глава 5 Черепашка-ниндзя

Три обворожительные жительницы Лондона сидели в саду и пили шампанское. Сад или, вернее, задний дворик с лужайкой, гамаком и садовой мебелью, принадлежал их общему знакомому – фитнес-тренеру, бывшему офицеру румынского флота мистеру Ч.

У мистера Ч. (в английской орфографии Ch.) было и обычное румынское имя, но даже родственники на людях называли его просто Ч., что роднило его с Че Геварой. В плане внешности с Че Геварой у мистера Ч. не было ничего общего: он брил голову и походкой, лицом и бицепсами напоминал скорее Попая-моряка из известного мультфильма. Однако его энергичность, часто переходящая в лихорадочный максимализм, непримиримость к чужим мнениям и вера в собственное «я» роднила его и с Че, и со всеми остальными буйными революционерами. Слабакам в спортзале не было от него пощады. Они, впрочем, этого и хотели: чтобы кто-то кричал на них, обзывал цыплятами (они бы не обиделись и на котят, но начальство запретило31), понукая работать над вялыми телами.

Приседая рядом с их взмокшими шеями, напрягшимися в жиме, мистер Ч., нарочно коверкая грамматику, рявкал: «Two more, push harder, now time to go go go, you sleep later, now you are mean machine!»32 Слабаки верили и отжимались. Потом они с удивлением узнавали, что дома у мистера Ч. командует милая жена, преподавательница латыни в начальной школе для мальчиков.

Два раза в год клиенты и клиентки мистера Ч. собирались у него на барбекю. По искорке в глазах тренера можно было догадаться (при наличии фантазии), что он не раз представлял некоторых подопечных дам без облегавшей их лайкры. Однако именно эти облюбованные мистером Ч. клиентки не подозревали о его тайном вожделении: так нежно он рассказывал им, пока они разминались перед тренировкой, об успехах своей жены на ниве частного британского образования. «А вот это Лилит (жену звали Лилиана, но мистер Ч. любил игривые прозвища) на приеме у министра образования Великобритании. Она тогда выиграла конкурс на звание „Учитель года“. А это она с учениками в Италии, возила их смотреть какие-то руины. Никто из преподавателей больше не хотел туда ехать, носиться с подростками по жаре, а ей, наоборот, нравится».

Мистер Ч. убирал телефон из-под носа клиентки, поневоле склонявшейся над фотографиями руин, и потом еще несколько секунд мечтательно смотрел вверх, словно под потолком спортзала на фоне вентиляционных труб витала, улыбаясь, его Лилит. «Let’s go!»33 – Внезапно хлопнув в ладоши, он пугал застывшую в ожидании его команд атлетку и уже не давал ей роздыху до конца тренировки.

Были у мистера Ч. и клиенты-мужчины, но им фотографий Лилит он не показывал.

На своих прославленных барбекю мистер Ч. любил щегольнуть румынским гостеприимством, смешанным с английскими правилами жаркого летнего дня – много мяса и много пива. Из экзотики гостям предлагались шашлык фригэруй, колбаски-мититеи и ракия.

С самого утра мистер Ч. готовил угли и чистил решетку-гриль. Лилит убирала дом и шинковала овощи для ароматного salată de roșii34. По уже установившейся традиции, она убирала дом к приходу гостей, готовила салат, накрывала на стол, пекла яблочный пирог на десерт, а потом тихонько уходила из дома к своей лучшей подруге, учительнице французского в той же школе, оставляя барбекю в надежных руках мистера Ч. Гости даже не догадывались об отсутствии хозяйки: хозяин с успехом развлекал всех за двоих. Трепаться с гостями мужа Лилит было неинтересно. А с подругой они шли в кино на какой-нибудь французский фильм с субтитрами, а потом попивали вино и наслаждались запрещенными в доме мистера Ч. сигаретами.

Мистер Ч., как и его клиентура, жил неподалеку от места работы – спортзала, поэтому сборища у него порой напоминали муниципальные собрания: разговоры сводились к сетованиям на местные городские службы (там мусор не уберут, сям дерево срубят).

На этот раз мистер Ч. решил разнообразить темы, пригласив тех, кого, по его расчетам, не интересовали коммунальные дрязги. Первой на пороге у мистера Ч. должна была появиться его новая клиентка Фей Фей: она обещала прийти сразу после смены в «Теско». Фей Фей начала заниматься с мистером Ч., по ее собственному признанию, с целью раскрыть свой физический и моральный потенциал. Совершенно неожиданно (уверяла она) ее из кассира произвели в менеджеры супермаркета – должность, потребовавшая от нее повышенного внутреннего и внешнего тонуса. С первого же занятия Фей Фей настолько впечатлила мистера Ч. своим энтузиазмом, своей готовностью выполнять ненавистные всем планки и отжимы, что он не раздумывая позвал ее на субботний ланч.

Фей Фей доехала до места, где жил мистер Ч., на разбитом одноярусном автобусе. Судя по лицам в салоне, общественным транспортом в этом районе пользовались лишь подслеповатые старики, подростки и многодетные матери. Мистер Ч., как оказалось, проживал в охраняемой муниципалитетом зеленой зоне. Здесь дома в традиционном, псевдотюдоровском стиле, с черно-белым фахверком35, прятались за вечнозелеными живыми изгородями. Машин и прохожих почти не было: лишь редкие местные жители шли неторопливо куда-то по своим, видимо, не срочным, делам.

До дома мистера Ч. оставалось идти целых пятнадцать минут. Новые ботинки Dr. Martens, купленные по случаю повышения, натирали. Фей Фей присела на полуразвалившуюся скамейку, возле которой разнообразил ландшафт выкинутый кем-то грязный матрас. Под скамейкой обнаружилась пара недокуренных косяков. Фей Фей принюхалась: в воздухе еще витал характерный запах. Значит, и в пряничных домиках водятся нормальные люди, подумала она. Посидим, подождем, может быть, кто-то из них выйдет и поделится.

Пока Фей Фей отдыхала на лавочке вблизи дома мистера Ч., со станции метро, притулившейся на краю охраняемой зеленой зоны, одновременно вышли две женщины. Одновременно остановились в тени под навесом. Одновременно ввели адрес в навигаторы, одновременно покрутили каждая своим телефоном, пытаясь понять, по какому из многочисленных ответвлений улицы идти. Одновременно глянули друг на друга, гадая, не по пути ли им. Оказалось, по пути.

– Сильвия, очень приятно, – представилась первая.

– Лариса, мне тоже очень приятно, я вас видела несколько раз в спортзале.

– А я вас, вы занимаетесь с мистером Ч. прямо перед моей тренировкой! – засмеялась Сильвия. – Он потом долго рассказывает, какая вы замечательная, не такая, как остальные русские девушки.

– А какие они, эти остальные русские девушки? – устало, но с пискливой нотой раздражения спросила Лариса. – Только не говорите мне, что он травил избитые шуточки про gold-diggers36 и силиконовые губы. Нет, вот от румына я этого не ожидала! Всё же близкая нам по духу нация.

Сильвия, не разбиравшаяся в жителях Восточной Европы, немного растерялась, но почти сразу нашла нужные слова, и раненую гордость Ларисы удалось успокоить. Дамы бодрым шагом направились к дому